В начале XIX в. почти целое десятилетие рязанскую епархию возглавлял архиепископ Феофилакт Русанов. Любитель церковного пения, он имел свой архиерейский хор, но однажды обнаружил певца из народа, голос которого превзошел голоса всех его певчих.
А случилось это так.
Жил Феофилакт в покоях архиерейского дома в Рязанском кремле, на втором этаже 1. Однажды летним вечером, когда окна покоев были открыты, архиерей услыхал бурлацкую песню, доносившуюся с Оки.
Пел звучный и сильный мужской голос. Феофилакт, высокий, несколько тучный, но подвижный, пришел в волнение: голос был удивительный. Он послал келейника узнать о певце. Тот ушел на Оку, откуда слышалась песня, довольно скоро вернулся и доложил, что пел молодой бурлак, пригнавший барку с углем.
— Так приведи его ко мне! Сейчас же!
Келейник побежал выполнять повеление владыки. Вернулся он с бурлаком, рослым, широким в плечах, с выпуклой грудью.
— Это ты пел?
Я, ответил бурлак, глядя смело и даже весело на архиерея, одетого по-домашнему: был он в фуфайке и панталонах.
— Работа нелегкая,— пояснил бурлак,— уголь на барке доставляю, меня и прозвали Углянским. А песня вроде помогает…
Горячий по натуре, Феофилакт зашагал по роскошному ковру, посматривая на певца: крепыш, грудь колоколом — хорош!
— А можешь спеть сейчас? Мне, одному?
— Что ж, могу. Но духовных стихов я не знаю…
— Любую песню, что в народе поют!
Бурлак спел одну, потом другую старинную песню, чем растрогал архиерея до слез.
Я тебя протодиаконом сделаю! В кафедральном соборе будешь петь! — произнес Феофилакт в волнении.
— Грамоте не разумею.
— Сам научу тебя чтению Евангелия и церковному пению…
Вскоре началось обучение бывшего бурлака чтению и письму. Углянский оказался необыкновенно усердным и понятливым учеником. Следует сказать, что и учитель был особенный: ранее Феофилакт, имея звание профессора словесных наук, преподавал в Петербургской духовной академии, знал французский и немецкий языки.
Итак, учение шло весьма успешно. Углянский раньше намеченного срока был посвящен в диаконы, а затем Феофилакт, как и обещал, возвел его в сан протодиакона.
Голос бывшего бурлака в Успенском соборе потрясал сердца молившихся, особенно знатоков церковного пения. В большие праздники собор не вмещал всех желавших послушать нового протодиакона.
Больше других наслаждался пением своей) ученика сам Феофилакт, который, как «властелин церкви», сидел в соборе во время богослужения на кафедре, то есть в
кресле с пуховою подушкой, покрытой бархатом. На клобуке его сверкал бриллиантовый крест.
А после обедни слышалось:
— Неслыханное ранее пение!
— Великой силы и красоты голос!
— Бесподобно! Божественно!
О силе голоса Углянского свидетельствует один курьезный случай.
Однажды после службы в соборе, когда народ уже разошелся, Углянский возвращался домой. Подходя к мосту через овраг недалеко от соборной колокольни, он увидел теленка, убегавшего от своей хозяйки.
— Отец протодиакон,— крикнула та,— позадержи его, родимый!
Углянский, входивший на мост, расставил руки и ноги и во всю силу своих легких прогремел:
— Вернись!!!
И такая мощь была в его голосе, что теленок в страшном испуге шарахнулся в сторону, прыгнул через низкий барьер и полетел на дно глубокого оврага…
Рассказ об Углянском хотелось бы продолжить, но на этом обрывается легенда, которую я прочитал в одной старинной книге.
1 Архиерейский дом называли также дворцом князя Олега. Теперь в этом здании размещается Рязанский областной краеведческий музей.
